Цели жизнедеятельности
Практика показывает, что результат управления и властвования в большом деле тем выше, чем большее количество понимающих своё дело управленцев[1] в нём принимает участие. Потому и альтернативу «интернационалу», считаю, выстроить следует куда масштабнее: «8 млрд акторов»! Собственно говоря, тело человека тому живой пример, где целое отнюдь не арифметическая сумма органов, а сами органы никак не механический набор подчинённых воле генетики, «генетической программе» клеток.
Единое целое человеческого тела создаётся никак не исключительно материальной заинтересованностью частных клеток: жизнеспособность целого по отношению к механическому или случайному набору проклеенных водичкой химических элементов очевидна. Так изначально живое тело выстраивается читаемыми управленческими процессами в режиме адаптации к внешним условиям бытия. На пути к состоянию Человечества к числу внешних условий бытия отношу в том числе «генетический груз» социальных процессов то, к чему входящим поколениям желательно хотя бы воспитать иммунитет. Принимаю на веру установку, где, по отношению к «телу» человечества, 8 млрд его членов обратимы в акторы, в действующих во власти и управлении лиц. Уверен, живые клетки-люди способны собрать себя в человечество, будучи объединёнными целью устойчивой жизнедеятельности в рамках каких-то пока плохо осознаваемых вневременных ценностей общественного бытия.
В моём понимании «человечество» достаточно близко соответствует тому, что проф. В.А. Зимичев называл «этносом», а говорил он примерно следующее: «Прочность этноса заложена в целях жизнедеятельности, твёрдо отстаиваемых его людьми. Этнос можно создать лозунгом, но, чтобы удержать его во времени, надо контролировать достижение заявленных целей, устойчивое продвижение к ним. Толпа возбуждается объявлением иррациональных целей жизнедеятельности. Люди думают, что будут лучше жить, есть, меньше работать, увереннее продлевать род, воспитывать детей. Они надеются в будущем получить какие-то преимущества перед остальными». Добавлю от себя: или перед своим прошлым состоянием. Поясню: движение на первых порах в сторону иррациональных целей порождает материальную силу, направление которой находится в ведении власти. Недаром т. Сталин говорил о том, что движение крестьянства в сторону более развитых общественных отношений, чем основанных на колхозно-кооперативной собственности, появится тогда, когда им, крестьянам, это будет выгодно. Ему нужна была сила созидания, но ему на смену пришёл другой «вектор». Потому не случайным выглядит результат сельхоз политики Хрущёва и КПСС, чугунным катком прокатившийся по русской деревне, что породило в результате люмпенизацию населения в целом.
59: «Этнос начинается тогда, когда иррациональные цели рационализируются и их удовлетворение начинает приобретать специфическую для данного этноса окраску под действием категорий Изобилия (Справедливости), Добра, Красоты, Истины»».
Каркас мировосприятия, мира рассудочной или рациональной мысли, проф. А.М. Зимичев назвал категориями. Понятно, что в иных случаях они могут достичь основательности, а в других – окажутся жидковатыми. Категории, будучи столпами нравственности, – живая конструкция: она может надстраиваться в одних случаях и разрушаться в других. Элементы, составляющие каркас конструкции мировосприятия, уместно называть стереотипами. Физиологически материальными носителями стереотипов остаётся признать сетевую конструкцию связей-синапсов мозга. Подытоживаю: категории осознанности поведения и мотивации поступков суть продукт развития личности в результате социализации. А достоинство личности может быть измерено основательностью его приверженностью к категориям Изобилия (Справедливости), Доброты, Красоты, Истины и, дополню, Правды в его, человеческой, картине мира.
Итак, принимаю КАТЕГОРИИ в качестве движущих сил осознанного строительства человечества. К таковым отношу Справедливость и Изобилие, Доброту, Красоту, Истину и Правду, две тандемные категории и две самостоятельные. В современных терминах политологии все их можно назвать одни словом: ЦЕННОСТИ. Но, получается, никакие других нет, а искать – избыточно усложнять сущность!
Рационализация иррациональных целей
Политическая психология классифицирует качественно два различных типа поведения: иррациональное и рациональное. К иррациональному поведению относят также инстинктивное. Это то, которое мы совершаем не задумываясь, автоматически в соответствии с существующим на данный момент шаблоном поведения, рефлекторно. Рассудок в таком случае применяем для объяснения поведения, как исполнение требования озвучить соблюдение некоторой общепринятой нормы. Рациональное поведение имеет в основе рассудочный (плановый, если угодно) характер, а его мотивация (намерение + действие) зависит от преследуемой цели, которая может иметь в свою очередь весьма разнообразную ориентацию. Осознанный выбор целей из разряда биологических низводит поведение личности, а также и этноса (!) до уровня инстинктивного, гипертрофированного силой разума.
Биологические цели жизнедеятельности: самосохранение, продление рода, сохранение вида, доминирование.
При этом инстинкт доминирования у разных людей проявляется по-разному, видимо, в зависимости от задатков. Различают некоторую специализацию проявления инстинкта доминирования и даже говорят о Социально-биологических целях жизнедеятельности. Они имеют ряд признаков и в том числе:
- лидерство (или борьба за лидерство) в малой группе;
- фронтальное лидерство (вести толпу или противостоять ей), стремление выделиться из толпы (заклевать белую ворону, синдромы клеветы, интриги, ложного доноса);
- вождизм или иерархическое лидерство. Вождь (лидер, демократический сленг) создаёт или возглавляет структуру, упорядочивает и оказывает влияние на состав отношений (системных функций), распределяет кадры[2] для узлов управления подвластной системы. Следит за строгим порядком внутренних связей.
Социально-биологические цели жизнедеятельности сплошь и рядом создают ловушку для разума, подчиняя его способность концентрироваться исключительно на удовлетворение потребностей чисто биологических целей жизнедеятельности, отвергая при этом какие бы то ни было морально-нравственные ограничения. Такой вид поведения здесь, для контрастности, относим к иррациональному. Рациональным же поведением признаём имеющим в виду социальные цели жизнедеятельности:
- ПРАВДА[3];
- ИСТИНА (всегда конкретна, если речь заходит о вещах материальных (феномен Булгакова-Зазнобина); высшую силу категория достигает в ходе её выявления при равновесном взаимодействии у субъекта рациональных установок с архетипом. Потому не только Понтий Пилат, находясь при своих погонах, имел моральное право судить об истине).
Присутствие в языке и мировоззренческих установках категорий Правды и Истины случилось отнюдь не вследствие привития русским людям цивилизованности европейского пошиба. Правда и Истина как бы представляют собой два полюса личности, ими дублировалась связь понятий «души» и «духа», что подчеркнул С.В. Горюнков. Правда всеобъемлюща, а полуправда может быть опаснее лжи. Все манипуляции сознанием построены на полуправде, потому движение к высокому достоинству личности, к совершенным общественным отношениям читается как очищение от наветов, путаниц и прочих «палок в колёсах», конкретность которых следует вычислять с максимальной степенью точности, как однозначно определяемую истину;
- КРАСОТА (гармонично увязанная целесообразность форм жизни в природе, отсутствие внутренней противоречивости в идеологии);
- ДОБРО (категория абсолютна и проявляется там, где научились следовать предназначению Человека. Там, где социально значимые функции, реализуемые обществом (этносом), осуществляются аккурат в соответствии с исконным предназначением Человека. И там, где профессионально вычисляют угрозу «перебора» или зла в намерении осуществить действие вопреки этому предназначению);
- ИЗОБИЛИЕ и СПРАВЕДЛИВОСТЬ – тандемная пара; рационально (ответственно) настраиваемая соразмерность желаний и возможностей.
В обществах, существующих как механизмы обеспечения всё возрастающих потребностей носителей идеалов биологических целей жизнедеятельности власть-предержащих, не имеет никакого смысла искать «справедливость» или требовать её соблюдения от антипода человечности, от «толпы, стоящей у трона». В контексте сказанного понятие «социальная справедливость» представляется опасной погремушкой, отбивающей всякое соображение о существе предмета. Но если перейти к общественным отношениям, где социальный статус личности становится результатом объективированной оценки деятельности в социально значимых проектах[4], там «соразмерность желаний и возможностей», а также «по делам их узнать их» станет вполне операционным параметром. Насколько данное положение реалистично? – вспомним классику: «Не по чину берёшь!» Социальная норма поведения присутствует в любом обществе объективно, поскольку обществ вне правил не бывает, но в иерархически устроенных обществах соблазн имеет свойство само-возбуждаться.
Движение к тому, что здесь названо «рациональными целями», может быть только осознанным, потому даёт право быть оценённым как категория. Как «цель», она может оказаться недостижимой, но в понятии «категория» цель превращается в своего рода стратегию, в путь-дорогу. Категория – это и абстракция, и движение, где обозримо и прошлое, и будущее, и есть смысловая опора для оценки настоящего. При этом понимаем, что свойством квантового скачка следование категории не обладает: встав на путь, можно споткнуться и упасть, а можно отдать ему, движению, всю жизнь и все силы, не особенно полагаясь на чью-то благодарность и даже на собственную способность устоять в своей вере.
[1] Здесь – лица, влияющие на ход дела путём привнесения в него творческой жилки (со способностью понимать перемены в том числе).
[2] кадры – элементная база в теории системного управления, это те, «кто решает всё».
[3] Внесение в список категорий Правды произошло помимо воли проф. А.М. Зимичева под влиянием прочтения С.В. Горюнков Тайна русской неприкаянности. О стратегических задачах культурной политики России, СПб.: ПОЛИТЕХ-ПРЕСС, 2023. – 248 с. Раскрывая тему динамики смысловых связей практической и символической областей русского языка, где сосредоточены представления о правде и истине, Исследователь обобщает: «В заключение приведу ещё один, очень наглядный, пример смысловой изменчивости понятий в большом историческом времени. Судя по известному мему «истина одна, а правд много» («у каждого своя правда»), «истина» считается сегодня понятием намного более содержательным, чем «правда». Но встарь понятием «истины» и родственными ему формами («истота», «истовина», «истовик») удостоверялось соответствие истины не познавательному идеалу, а конкретной предметности (В.И. Даль). В частности, под «истиной» понималась «наличность», «наличные деньги»; «истинник» - «капитал», «чистоган». «Правда» же, судя по древне-русскому написанию этого слова в форме «правьда», означала данную свыше «прά-веду» – вещее знание о мире. Она действительно, мыслилась в русской языковой традиции чем-то вроде духовного маяка или компаса, о чём свидетельствуют речевые обороты «святая правда», «божья правда» и пословицы «правда несудима», «правда глаза колет», «всё минется, а правда останется», с.73.
[4] О научно обоснованной технологии различения см. прим. 2 в статье 1, «Справедливость необходима и обязательна».
